"Ленинградское дело": 70 лет спустя

Эту выставку Государственный музей политической истории России готовил много лет, собирая экспонаты и свидетельства по крупицам. Еще в начале 2000-х в музей обратились потомки репрессированных с просьбой сохранить память о людях, ставших одними из последних жертв сталинского Молоха. И вот, наконец, в особняке Кшесинской открылась выставка «Ленинградское дело». Город и люди«. Редкая по нынешним временам попытка осмыслить нашу трагическую историю.

«Так совпало: 75 лет снятия блокады города на Неве и разгрома Музея блокады и обороны Ленинграда. А 70 лет назад было инициировано «Ленинградское дело», — заметил на открытии выставки директор ГМПИР Евгений АРТЕМОВ. — Наконец, столетие нашего музея, который закрывался, сотрудников преследовали, экспонаты уничтожались. Самый большой урон музей понес именно в связи с «Ленинградским делом»: более сотни тысяч экспонатов были сожжены, уничтожены».

Всего по этому делу расстреляны 26 человек. Свыше 300 приговорены к тюрьме, лагерю или ссылке, более 2 тысяч уволены. Репрессиям подверглись сотрудники хозяйственных, профсоюзных организаций, военные, ученые, представители творческой интеллигенции. Ленинградский госуниверситет пережил погром: уволены более 300 сотрудников, включая 18 деканов. Ликвидирован Музей обороны Ленинграда. Аресты прошли в Крыму, Рязани, Саратове, Новгороде, Пскове, Петрозаводске, Ярославле, Таллине, Мурманске...

С помощью чудом сохранившихся фотографий, документов, протоколов обысков, дневников, личных вещей выставка показывает этапы и механизм фабрикации «Ленинградского дела» в 1949-1952 годах, аресты и казнь обвиняемых, судьбы их близких. Новое поколение управленцев возникло именно в период блокады, когда решалась судьба города и приходилось формировать ополчение, создавать оборонительные укрепления, эвакуировать предприятия, людей, перестраивать промышленность, организовывать Дорогу жизни, предотвращать эпидемии.

«В послевоенные годы, когда для восстановления разрушенной страны понадобились руководители, ими стали многие выходцы из Ленинграда. Они умели действовать самостоятельно, и Сталин почувствовал в них опасность режиму, — считает куратор выставки Александр СМИРНОВ. — Кстати, сохранились архивные документы периода войны, где Сталин пеняет Жданову, мол, что это вы там взяли моду не ссылаться на Москву и сами принимаете решения. Так не пойдет!

«Ленинградское дело» началось в 1949-м, когда вышло постановление «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП (б) товарища Кузнецова А.А. и кандидатов в члены ЦК ВКП (б) тт. Родионова М.И. и Попкова П.С.». В опале оказался и председатель Госплана СССР Николай Вознесенский. Арес-тованных обвиняли в создании «антипартийной группы» и «ведении вредительской работы», в пропаганде «ленинградской исключительности» и приверженности к «ленинградскому квасному патриотизму». Сценаристом судебного фарса был сам Сталин.

Вопрос об уничтожении арестованных был решен задолго до процесса, состоявшегося 29-30 сентяб-ря 1950 года в Ленинграде. Спустя час пос-ле оглашения приговора Алексей Кузнецов, Михаил Родионов, Петр Попков, Николай Вознесенский, Яков Капустин и Петр Лазутин были расстреляны. Так «Ленинградское дело» похоронило послевоенные надежды на модернизацию страны и общества в рамках сталинского государства.

Александр Смирнов полагает, что печально известное постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград», заживо похоронившее Ахматову и Зощенко, было лишь прологом к «Ленинградскому делу». В послевоенное время снова начались репрессии против различных социальных групп. Против военных, почувствовавших себя победителями, против творческой интеллигенции, захотевшей свободы, против номенклатуры, в годы Великой Отечественной получившей определенную самостоятельность.

...На открытие выставки собрались оставшиеся в живых дети репрессированных. Долгие годы они обивали пороги архивов, редакций, музеев, пробивая стену равнодушия. Это им, без вины виноватым, в спину часто летели проклятия. А история «Ленинградского дела» до сих пор словно носит печать приказа Сталина, который намертво ее засек-ретил. Знают о нем мало, а понимают, что произошло, еще меньше. Тем ценнее подлинные свидетельства очевидцев. Вот одно из них — Галины Петровны ТАЛЮШ. «Мой отец Петр Тимофеевич Талюш в 1937-м закончил Политехнический институт, а после аспирантуры для укрепления кадров был отправлен на работу в «Ленэнерго». В 1940 году получил назначение завотделом горкома партии по промышленности и электростанциям. В годы блокады отвечал за электроснабжение промышленности и городского хозяйства, курировал такие предприятия, как «Электросила», «Севкабель», «Светлана», «Красная Заря» и другие.

Когда прекратились поставки угля, энергетики приступили к реконструкции агрегатов для работы на торфе. Уже в марте 1942-го начал работать большой котел на Пятой ГЭС. Это позволило увеличить выработку электроэнергии сразу втрое. Спустя месяц 50 предприятий получили промышленный ток и возобновили выпуск оборонной продукции. А 15 апреля пошли первые трамваи. Отец был награжден орденом Ленина.

Но внутри блокадного кольца торфа было мало. Поэтому была поставлена задача использовать Волховскую электростанцию для снабжения осажденного Ленинграда. Эвакуированное оборудование вернули из Узбекистана и быстро смонтировали. Но как передать ток? По дну Ладожского озера протянули пять силовых бронированных кабелей протяженностью в 23 км каждый. Мировой опыт в то время не знал ничего подобного. А зимой были еще проложены кабели по льду Ладожского озера параллельно Дороге жизни. В январе около 4 тысяч домов получили электроток...

После войны ленинградские специалисты занимались восстановлением гидроэлектроэнергетики по всей стране. В сентябре 1949-го отец, в ту пору секретарь по промышленности Саратовского обкома, был арестован.

В 1993 году у меня появилась возможность ознакомиться с его делом. Вину он не признал, категорически отрицал существование антипартийных групп в Ленинграде. Но суд приговорил его к высшей мере. Отца расстреляли в тот же день, 28 октября 1950 года.

В том же месяце была арестована моя мама. Меня направили в пушкинский детский приемник-распределитель, потом в ивановский детский дом, а 15-летний брат Юрий оказался в исправительно-трудовой колонии. Только после смерти Сталина мы вернулись в Ленинград«.

В экспозиции можно увидеть фрагменты силового кабеля, проложенного по льду Ладоги. Есть также паяльная лампа, с помощью которой его соединяли пос-ле взрывов мин и снарядов. Кабель был частью Дороги жизни, которая помогла выстоять осажденному городу. А вот соединить страницы нашей многострадальной истории оказалось еще труднее.

P.S. Выставка «Ленинградское дело». Город и люди» открыта до 24 июля.


Ирина Смирнова